2022-01-16 21:09:00

«МАРК БУДЕТ ВЕЛИКИМ? ДЛЯ МЕНЯ ВЕЛИКИЙ КТО-ТО МАСШТАБНЫЙ, НЕ СПОРТСМЕН»

— Светлана Владимировна, что это было позавчера?

— Что… Не знаю, честно. Я даже не знаю, что можно сказать про все то, что было в произвольной. Что-то определенно было. Но я пока еще ничего не поняла, если откровенно.

— Насколько это было эмоционально?

— Знаете, это не было эмоционально. К моему большому сожалению, все прошло очень сдержанно. Очень ответственно. Марку, конечно, надо набираться опыта еще. Я очень рада, что два года назад он впервые «стрельнул» на чемпионате России в Челябинске, и сейчас он набирает и набирает. Очень им горжусь.

Он же до того чемпионата (в Челябинске), в принципе-то, не катался. Здесь нужен опыт, Марку надо в спортивном плане подрасти.

— Почему сдержанно?

— По эмоциям — для меня и для Марка. Он может катать более эмоционально, зажигательно. А сдержанность — просто у него еще маловато опыта. Я знаю, как он может выдавать. Марк любит публику, когда за него болеют. Чем больше зрителей, тем он более открытый. Он питается поддержкой зала, это очень хорошее качество.

Но мне понравилось, что даже при том, что он, видимо, внутри там себе что-то напридумывал и начал переживать, волноваться, он свой шанс не упустил. Потому что когда ты едешь на турнир, ты хочешь только чистых прокатов.

— Все так говорят.

— Но это правда, так и происходит. А когда ты после короткой программы первый, и у тебя уже запахло золотинкой, амбиции вышибают из колеи. Появляется возможность, и тебе ни в коем случае нельзя ее упустить. И он сумел с этим справиться.

Знаете, я ведь еще с ним не разговаривала. Отпустила его морально, чтобы он день-два просто выдохнул. Во вторник, 18-го числа, он уже выходит (на тренировку). К этому времени все случившееся надо забыть и идти дальше.

— Выходных у Марка совсем не будет?

— Ну, он отдохнет в оставшиеся дни здесь, в Таллине. Понаблюдает за девочками (в произвольной программе). Он за них болеет, со всеми ними дружит.

— Вы говорите, что Марку комфортно выступать на публике. Это такой, мне кажется, один из главных атрибутов звезд…

— Ну не, Марк все-таки не звезда. В нем такого нет.

— Я только хороший смысл в это слово вкладываю. Звезда = артист, шоумен. В нашем фигурном катании таких очень мало.

— Тут могу согласиться. Кого-то пугает огромное количество людей, а Марка — заряжает. Чем больше он слышит поддержку, тем ему на душе радостнее становится. И я очень рада, что Марка так хорошо встречают. Очень благодарна всем за эмоции. Это для него прямо кислород.

А что насчет шоумена… Он другой, это точно. Абсолютно другой.

— Это его самая сильная черта?

— Мне кажется, у него в принципе очень много сильных качеств. Он любознательный. Он ленивый.

— Вы сейчас точно плюс назвали?

— Конечно. В хорошем смысле слова ленивый человек — это вообще большой плюс. С опытом к этому сейчас прихожу.

— Почему это плюс?

— Организм человек лучше знает, когда надо напрягаться, а когда — отпустить себя. Но он, конечно, не лежит бревном весь день, ни в коем случае. Он учится, читает, ему все интересно. У него особая лень, специфическая. Он знает, когда надо себя остановить. Это ему очень помогает.

Еще он очень открытый… как кажется всем. А на самом деле Марк сам себе на уме (смеется). Он очень многогранный человек, своеобразный. И я очень счастлива, что у меня есть такие ребята.

Вчера вечером он пришел ко мне в номер, подарил малую золотую медаль свою. И я сказала ему огромное спасибо. Сашка (Самарин) сделал меня «серебряным» тренером, а Марк — «золотым». Я так рада, что они общаются, искренне поздравляют друг друга. Они — два абсолютно разных таких человека. И оба — абсолютно мои.

Мы с Марком потом немного поговорили, и я ему сказала — представляешь, уже девятый год у нас с тобой пошел. Я не ошиблась. Он не ушел. Я не выгнала, терпела. И он терпел. Мы через многое с ним прошли — и вот лежит эта медаль…

— Знаете, я очень благодарна его родителям. Бабушку его просто обожаю. Они поверили в меня как в тренера. Вот так получилось. Это, конечно, только маленькая ступенечка, нам еще пахать и пахать. Но сегодня за эту маленькую ступенечку я рада очень сильно. Хотя ступенечек этих еще…

Дай бог ему здоровья на все это. Желания-то у него много, но надо, чтобы здоровье не подвело. Ему многое нужно сделать. Сейчас — это просто щепоточка счастья. А хочется побольше (смеется). Мне-мне, я-я! (Смеется.)

— Как думаете, у Марка есть возможности стать великим фигуристом? По-настоящему великим.

— Великим… Великий — это для меня совсем другое. Великий — это врач, который спасает жизни. Изобретатель, ракетостроитель… Кто-то масштабный, не спортсмен. Не хочу никого обидеть, но лично мне так кажется. У Марка есть потенциал и желание развиваться.

Конечно, все фигуристы хотят золота, даже если не говорят об этом. Но мне хотелось бы, чтобы он остался в памяти у людей. Как Алексей Ягудин, Евгений Плющенко. Тот же Юдзуру Ханю. Как Бестемьянова/Букин, Роднина/Зайцев. Это же имена на всю жизнь! Вот Марк, если продолжит развиваться, имеет возможность остаться в памяти людей на многие-многие десятилетия.

Хотя, знаете, сейчас вот нормального человека на улице спроси — никто ведь никого (из фигуристов) не знает. Это сейчас только что-то стали показывать. А раньше — на Плющенко, Ягудина ходили, Бестемьянову/Букина, Линичук/Карпоносова…

— Белоусову/Протопопова.

— Да и то как-то это все забылось. Кого ни спроси — о, Бестемьянова/Букин, Ира Слуцкая! Иру, кстати, очень уважаю. Гениальная она фигуристка была. Вот, опять же, не великая, а гениальная. Мне так больше нравится.

— Спортсмен не может быть великим?

— Ну, я слова «спортсмен» и «великий» не сочетаю. Яркий, запоминающийся, гениальный даже, может быть — это да. Но это совсем другое. Не знаю, но «великий» — для меня это слово совсем из другой области. Никого не хочу обидеть ни в коем случае! Просто у меня вот так.

И мне хотелось бы, чтобы Марк остался в сердцах людей. А если это еще и судьи оценят — это уже прямо вау! Но, конечно, всякое еще будет — и подъемы, и провалы. Все еще поменяется. Но надо это выдержать и остаться в памяти публики. Чтобы тебя любили, знали и поддерживали.

— Помню, как-то раз говорили с Марком, и он мне сказал такую фразу: «Ты знаешь, я очень боюсь зазнаться. Это мой самый большой страх в жизни». Совершенно невзначай, причем.

— А он вообще очень стесняется своих больших возможностей. Когда он «Россию» выиграл, я ему сказала: «Ты чего стесняешься своей победы-то?» Мы же все очень дружим — Саша, Дима (Алиев), Макар (Игнатов). Он из них получился самый младший. И как бы так вышло, как будто у старших братьев что-то не вышло и он поперек них влез.

— И он с таким лицом это все воспринимал, мол, ребят, да я же не виноват! (Смеется.) А я ему говорю: «Да они же нормально к этому относятся! Все за тебя рады, поздравляют, все написали тебе слова поддержки». Но у него все равно есть это чувство скромности какой-то. И это хорошо. Мне это в нем нравится. Потому что если хотя бы чуть-чуть увижу в нем зазнайство — сразу же поставлю на место (смеется).

Но мне не кажется, что это произойдет. У него очень хорошая семья, да и сам он очень сознательный. Мы с ним неоднократно на этот счет разговаривали, и я ему говорила, что спорт — это ведь такой непродолжительный период… Кто-то, к примеру, учится. Он и сам сейчас поступил в Плехановку, занимается очень (усердно). Я это всячески поддерживаю.

Но у кого-то при этом нет возможности заниматься ничем, кроме учебы. А он ездит по соревнованиям, выступает где-то. Ему родители дали такой шанс. Это время непродолжительно, и от него надо успеть взять максимум. В 30 лет же ты уже не будешь кататься.

— Ну, примеры есть.

— Есть, конечно, но сколько их?

— Мягко говоря, не очень много.

— Вот-вот. Боженька дал нам возможность попасть на эту Олимпиаду — теперь хорошо бы до нее добраться, с этими тестами… Мы сделали все прививки, стараемся соблюдать все правила. Но для нас очень важно еще сильнее набрать ход в следующем четырехлетии. Тогда он созреет и по годам, и по опыту.

И все. И все закончится. Можно, конечно, попробовать еще один цикл, но все равно… А дальше хочешь — женись, заводи детей. Но время в спорте у тебя уже закончилось. И он это понимает — коль дана такая возможность, поставили его на коньки, надо взять максимум. Как и во всех остальных делах.

Он очень старается это делать, развивается во многих направлениях. С учебой беда, правда… Надо как-то появиться там. Дорогая Плехановка, поддерживайте нас, пожалейте мальчика! (Смеется.) Дайте только сезон закончить, а дальше отпущу его к вам (смеется).

— Вы сами упомянули, что и Марк, и Саша Самарин — ваши люди. Что чувствует человек, когда один из «своих» людей резко пошел вверх, а другой как бы притормозил, забуксовал?

— Сейчас я поняла, что раньше мне было удобно. Сашка все же чуть старше, и Марк за ним тянулся. А после «России» меня как будто надвое поделили. Одна половина — «вау!», а во второй — сердце болит. Это непросто.

Хорошо, что у меня такие пацаны. Почему я говорю, что они мои… А потому что мои. И все.

Самое что удивительное — Сашка-то на самом деле искренне радуется за Марка. Я очень хорошо знаю Сашу — если он расстроился, у него не получается это скрыть. Но он искренне обнял нас тогда и сказал: «Ну, не я, так хоть малой вытащил».

И Марк в ответ: «Извини, я тебя обкатал» (смеется). Это очень так по-настоящему все было. Но для меня это, конечно, все непросто.

— Как думаете, Марка хватит на две программы в олимпийском команднике?

— Ой, на эту тему я вообще не думаю. Мы сейчас приедем, у нас экипировка, а потом — сбор. Сколько нам катать — это дело федерации. Скажут шесть раз — будем шесть, скажут один — будем один. Мы на любые условия готовы, но сейчас про это не думаем. Работы еще непочатый край. Вращения надо доделать, с дорожкой разобраться, почему третий уровень поставили. Над выездами поработать.

— Я скорее про то, что это довольно трудно физически — катать две программы в команднике и в личном турнире.

— Почему? Один человек может, а десять — не могут? Все же так катают, у нас равные условия. Да и на тренировках они катают утром короткую, вечером произвольную. С этим проблем нет. Проблема другая — максимум показать. Моральная проблема. Чтобы голова была свежая, кайф получить, праздник прочувствовать.

— Но с вами еще на эту тему не разговаривали?

— Нет, пока эту тему (участия Кондратюка в командном турнире) даже не поднимали. Я думаю, это все будет не раньше сбора в Красноярске. Сейчас надо хотя бы пару денечков порадоваться.